Я С ВЕТРОМ ГУЛЯЮ
Ветер апрельский гуляет по крышам,
И, буйную песню его вдруг услышав,
Я вышел из дома, пальто нараспашку, –
Такие у буйных у нас вот замашки.
Брожу по аллеям забытого парка,
Я б выпил сейчас рюмку водки иль старки,
Чтоб так же, как ветер, шуметь и буянить,
Чтоб выбил апрель из мозгов моих память
О том, что любим был, да стал одиноким,
Я стал для неё и чужим и далёким.
Исчезла любовь и разрушились чары,
Теперь вот гуляю я с ветром на пару.
17.04.02
Что мне от женщины надо,
Чтобы быть с ней обещанным вновь?
Только броского робкого взгляда,
В котором живая любовь,
В котором ни тени обиды
На мою обреченность в мечту,
В котором суть – тайны флюиды,
С которым себя обрету.
Мне нужна ее плавная стройность,
Ее вредная умная речь,
Нужна ее грусть и готовность
На плечо мое ночью прилечь.
Что же мне от женщины надо,
Чтобы быть в ней обрЕтенным вновь?
Лишь бы мне одному была рада,
Только б мне свою грусть и любовь!
Со знаменами и стягами
Идут по демонстрации
Девушки герои
На восьмое марта
Девушки пекари
С булками своими
Девушки швеи
Со штанами и свитерами
Показывают зрителям
Достижения производства
Девушки прекрасные
Женщины колхозницы
Оркестры играют
Музыку в трубы
Девушки маршируют
Салюты повсюду
И замыкают шеренги
Стройных рядов
Матери героини
С детЯми своими.
ЗАБРОШЕННЫЙ САД
Тропинка привела к воротам сада,
Лишь ржавый скрип приветствовал меня.
Сад – кладбище, забытый, запустелый,
И тлением дышала здесь земля.
Седой туман покрыл кусты и травы,
Обрызгал их слезинками росы.
Хоть умер сад, но все еще пленял он
Остатком увядающей красы.
Из ничего вдруг выплыли руины,
Покрытые кустами диких роз.
Я как во сне увидела картины
Любви былой, разлук и летних гроз.
Здесь жизнь была, и свечи освещали
Жемчужный блеск покатых женских плеч,
И кавалеров яркие мундиры,
Улыбки, тихий шепот, чью-то речь.
Звенели скрипки, танцевали пары
Мазурку быструю и котильон.
А сад благоухал в плену сирени,
От счастья издавая тихий стон.
Я вздрогнула от холода. Стемнело.
Ночь обняла меня своим крылом.
И я пошла тропинкой через поле,
Задумавшись о прошлом, о былом.
19.11.2001
Матрос в белой рубашке
В шароварах синих-парчовых
На коричневом велосипеде
Ехал по лесу дремучему
Звери, лисы и еноты
Веселятся и ликуют
Рады гостю добродушно
Ведь Матрос охранник фауны
Защитит от химикалий
Выбросов различных – мерзких
Что заводы извергают
В атмосферу и природу
Ох, Матрос красивый очень
Весь блестит в лучах заката
Сидя скромно на пенёчке
Гладя по спине Солдата.
Прощай, усталое застолье!
Отравлен сумрачной тоской,
Я ухожу в свое подполье,
Я удаляюсь на покой.
Туда, где пьяными стихами
Душа безумная полна,
Где высоко меж облаками
Висит на ниточке луна
Над почерневшим зимним лесом,
Где по ветвям трещит мороз,
И неприкаянные бесы
Уныло бродят меж берез.
Дача
Осенний вечер. Дача. Над костром
Бесплотной стаей вьются злые мошки.
Звенит гитара, отдыхают ножки,
Мы изредка поем, и чаще – пьем.
Вселенная сгущается над нами
Изгибами молочного пути.
Вокруг темно, хоть нет и девяти.
Средь музыки костер трещит дровами.
Любимая! Мы вновь на островке,
В живом кольце танцующего света.
Есть только мы, и сонные кометы
Слетаются к протянутой руке.
И звон посуды где-то вдалеке
Вплетается в идиллию сонета.
Рыбак
Рыбак над умирающим костром
Склонился, утомленный долгим утром.
В алеющих едва кусочках леса
Привиделся ему далекий дом.
Тепло уходит тонкой струйкой в небо,
Лаская загорелое лицо
И унося с собой остатки ночи.
Рыбак над умирающим костром
Среди воспетых Брехтом медных елей
Кивает сонно белой головой,
Почти привыкший к комариным пляскам,
И кутается в зябкую фуфайку.
Вокруг него черника синим морем
И золотые россыпи морошки.
Я – пророк среди глупцов,
Дурачок среди философов.
Весь от прожитых основ,
Весь расплавленное олово.
Застывая в форме-штампе
Сам себе не интересен.
Мне б в испанское «Карамба!»
От нагретых мягких кресел.
Да не реви, ты! Не ушел я.
Наша песня не допета.
Ты – с раскроенного шёлка,
Я ж – из прожитого лета.
Ну, хоть в пророки у глупцов
Обретусь в конце концов…