Мэгритт родилась в благородной семье –
В поместье просторном старинном.
Там герб красовался на каждой скамье
С омелой и чёрным павлином.
Отец был советник и друг короля,
А мать королевы подругой.
Счастливей семьи не видала земля –
Все были довольны друг другом.
Сыночка любили, но все-же отец
Мечтал о дочурке. И вот, наконец,
Она появилась. Счастливая мать,
Любуясь кудрявою крохой,
Решила, что принца невестою стать
Ей в будущем было б неплохо.
В семье королевской как раз подрастал
Наследник – лишь на год постарше.
И вот во дворец на рождественский бал
Семейство отправилось. «Краше,
Чем дочка маркиза, не сыщешь детей» –
Шептали вокруг благосклонно.
Заметив её между многих гостей,
«Малютка подходит для трона! –
Супруге сказал восхищённый король –
Ей в мантии будет чудесно!»
В неполные восемь желанная роль
Наследного принца невесты
Досталась прекрасной Мэгритт без труда
На радость родителям гордым.
Как сказочный сон полетели года,
Венчального марша аккорды
Все ближе, все краше маркиза Мэгритт,
Вот только характер прескверный
Чуть портил её ослепительный вид,
С трудом ей давались манеры.
Училась она кое-как второпях,
Перечила старшим, и часто
Встречали её на полях и в лесах
На чёрной лошадке гривастой.
В тринадцать верхом уезжала одна
В места, что ещё незнакомы,
И как-то, повздорив с родными, она
С утра ускакала из дома.
К закату заехала в дальнюю даль –
В ту местность, где царствуют лиллы,
И кажется будто витает печаль
Над краем пустым и унылым.
Но Мэгги все гонит упрямо вперед
Свою вороную лошадку.
И вот на холме перед нею встает
Приземистый дом. Не украдкой,
Но смело в дубовые створы стучит,
Предчувствиям тихим не веря,
Уставшая после дороги Мэгритт.
Не сразу открыла ей двери
Старуха. А лет ей, наверное, сто:
Горбата, толста, мутноглаза,
В измятом переднике, в платье простом,
Но в мочках отвисших алмазы
Сверкают. «Ну чучело!» – думает Мэг,
А вслух попросила напиться.
«И, кстати, мне нужен сегодня ночлег»
«Такие волшебные птицы
Не часто в моё залетают окно –
Старуха прошамкала сладко –
Войди, ангелок, здесь немного темно,
Но штрудель и чай с шоколадкой
На ужин тебя поджидают». Вошла…
Со шкафа слетела ворона,
И кошка черней вороного крыла
Хвостом передёрнула тонно.
Повсюду метелки развешаны трав,
На полках старинные книги,
Витает дурманящий запах приправ…
От чувства неясной интриги
У Мэгги тотчас разгорелись глаза.
«Ну, что ты не ешь, щебетунья?»
«Я, бабушка, все не решаюсь сказать,
Но, кажется мне, Вы – колдунья…»
«Ну что ж, угадала. – Старуха темно
В ответ улыбнулась. – Конечно,
Занятие это не многим дано,
Но я им владею успешно.
Ты мне приглянулась, ты б тоже смогла
Освоить, как я, заклинанья.
Пока не покрыла забвения мгла
Мне память, могу тебе знанья
Свои передать.» «Мне – учиться? К чему?
И так надоели уроки!
И что Вам даёт колдовство – не пойму,
Когда Вы стары и убоги?
Вот если б своим колдовством Вы могли
Меня стать знатнее и краше,
Тогда я признала бы солью земли
Все тайные знания Ваши».
Старуха в ответ лишь глаза отвела –
Не к спеху показывать силу.
Обидчице дерзкой чайку подлила,
Помягче постель постелила,
С утра показала дорогу домой
И вышла, чтоб с нею проститься.
Девчонка уехала с полной сумой
Колдуньиных сладких гостинцев.
К полудню уже показались вдали
Родные поля и приволья.
«Должно быть родные уснуть не могли» –
О матери вспомнила с болью
Мэгритт и, почувствовав в сердце укор,
Лошадку пустила галопом.
Подъехала к дому, влетела во двор…
Тут слуги сбежались всем скопом:
«Сморите: какое-то чудище к нам
Влетело! Сидит на кобыле
Мэгритт в её платье!» Не верит ушам
Несчастная Мэг: «Вы забыли
Свою госпожу? Не пойму, что за бред?
Какая-то глупая шутка.
С дороги! Да живо подайте обед!»
Тут стало всем странно и жутко.
«И платье и лошадь могли отобрать
У Мэгги – заметил дворецкий –
Но голос её кто бы мог перенять?
Он тот же капризный и детский.
Но к этому так не подходит лицу…»
«К лицу?! Что, скажи-ка на милость,
Несешь ты? Пустите – пойду я к отцу!»
Толпа перед Мэг расступилась…
Все странности тут же она поняла,
Когда оказалась в прихожей.
Висели на каждой стене зеркала –
Из каждого жуткая рожа
Смотрела: охапка морковных волос
И кожа синей купороса,
Глаза, как у совушки – желтые, нос
Лиловый, посаженный косо
И весь в бородавках…. О чёрный кошмар! –
Свалился как гром на семейство.
«Уж лучше б наш дом уничтожил пожар,
Чем с Мэгги такое злодейство
Случилось» – Сказала в отчаяньи мать.
Советник решился тотчас же
Поехать и ведьмы жилье отыскать,
И если потребует даже
Колдунья роскошный советника дом
В обмен за заклятья отмену,
Немедленно с ней согласится на том,
Лишь только назначила б цену.
Советник к старухе добрался к утру –
Путь был не особенно близким,
И в спальне застал холодеющий труп,
А рядом на стуле записка.
Советник слова разбирает с трудом,
И тает надежды огарок:
«Мэгритт оставляю в наследство свой дом,
Таков мой прощальный подарок.
Все книги прилежно пускай в нем прочтет –
Там мудрости тьма в каждом томе,
И если сумеет, пусть счастье найдет
В моём зачарованном доме».
Такой вот случился в судьбе перелом…
От глаз любопытных подальше
Забилась Мэгритт в неулыбчивый дом
У лилловой рощи стоящий.
И там колдовства потаенную суть
Решила постичь досконально –
Найти заклинанье, что может вернуть
Ей облик былой – идеальный.
С тех пор промелькнуло одиннадцать лет.
Изучены все заклинанья,
Искусней колдуньи, наверное, нет,
Но в главном напрасны старанья –
Все так же укрыто под маской лицо.
Другая на принца надела кольцо.
