Ах, благочестие, давно смердишь -
красивой, доброй, верной,
дохлой псиной.
Ах, совесть ржавая,
меня гвоздишь,
грозишь
отеческою грубою лозиной...
Ах, люди смирные, ваш ритуал,
боюсь, ЕМУ давно не по карману.
ОН может быть
в отчаяньи искал
живых среди библейского тумана...
Талмуду толстому
с премудростью веков
равненье ваше – жалкая химера.
Простуду смертную несете до сроков,
к нему не ближе
вы,
живущего без веры!
в непонятой двусмысленности фраз
непонятность самой себя предвижу
и в недосказанности мысли – страх,
поспешное: – А, вдруг, кого обижу.
полу сутулая угодливость из спин.
где спрятаны под горб, зачатки крыльев
Вердикт Икару: – «Не летал бы.. жил»
и мерзкий запах разлагающейся гнили
и полушаг с оглядкой. Не поймут
осудят, разозлятся, отругают
подобострастно и испуганно кивну
- Вы правы, как всегда. Я это знаю...
в незавершённости не начатых стихов
протеста знак, испуганно – немого
за многоточием послушных букв и слов
разбег инакомыслия взрывного.....
игра в слова и собственную вечность,
которое по счёту воплощение?
ах, детских дней – бывалая беспечность,
короткий сон, мелькнувший полутенью
здесь – игры взрослых: жесткость и расчёты
и маски, что меняются по кругу:
любовь и ревность, ненависть и... счёты,
взаимные претензии друг к другу.
Игра в слова и собственную вечность,
Мы здесь всесильны, словно сами боги.
Но. .мы не Боги !Вот предмет тревоги...
Есть шанс уснуть мне.
Забить… Забыться.
Уйти в беспутье,
где шевелиться
башку вердиктом
не потревожит.
Что впереди, – то
назад не может
вернуться… Квиты
все будем с тем что,
все наши свитки,
как наше нечто,
с их письменами,
что проступили,
заснут не с нами.
Хвала, что были.
Есть шанс, итожа
путь с временами,
осмыслить – что же
случилось с нами,
кого ругали,
кого хвалили
что в руки дали,
куда всё слили,
кому писали,
кто чем ответил,
в чьём сериале
и, наши ль, – дети,
с кем враждовали
и с кем дружили,
кто жидко сварен,
а кто двужилен,
и кто от бога,
кто от мессии,
чья мать – дорога,
а чья – Россия.
Когда я брызну
последней искрой,
скажите – в Жизни
он был ей близкий.
Засим, простите,
меня вы… Или
меня просите
простить, что были…
В зеркале моё отражение:
Галки, синички, вороны.
Человек встаёт на колени,
Смотрит в зеркальную сторону.
Едет поезд далёкий.
Машинист, как синичка, пьян.
Лежит человек на полке,
Смотрит в зеркальце: пыль да обман.
В этом поезде, вороне, зеркале
Хоронились, отражены.
Убегая, мы только бегали –
Словно зайчики искажены.
Поезд мой чемодан увозит.
Небо галкой летит из-под век.
И небрежно зеркальце бросит
С моим лицом человек...
Слабость огня.
Вздох последний свечи.
На столе у меня
Миллионы причин
Не любить
То, что в памяти
Вглубь и до дна.
Ледяная волна,
Окати, отпусти.
И прости меня.
Зимним укрой холодком,
Покажи мне всё то,
С чем совсем не знаком:
Переливы звезды,
Золотые цветы,
Говорящие птицы,
Томительный взгляд...
Видишь, ты понимаешь,
Улыбаешься ты,
И – не шагу назад.
Помнишь?
Я просил тебя – только
Ни шагу назад.
Темнота смотрит волком.
И хочется в лес.
В теплой шубе и валенках,
Шапку – долой.
Это лунное, снежное,
Холод и блеск.
И на сердце тепло,
И – домой.
И домой. Где сверкающий льющийся чай,
Где колючее облако теплоты.
Где окно и свеча,
Где окно и свеча.
Где чуть-чуть –
И почти появляешься ты.
Миллионы причин
Опознать эту радость в себе.
И сидеть, замерев,
На краю у возможной и новой любви.
Невозможно устав…
От немыслимых будущих лет,
От нелепой свечи…
От всех этих «молчи» и «кричи»…
Помнишь то, что ты потерял?
Назови.
Коль детям что-нибудь даём мы,
То радость наша- неуёмна,
Хоть могут нас они потом
В дом престарелых, иль в дурдом.
.
* * *
"Mistifikator" – «jinok’у» :
"Раньше (до твоей эры) поэты имели глупость тратить время и силы на то, чтобы стыковать слова по законам логики и грамматики.
Теперь, когда Реформатор-анархист перевернул привычки, подстрочник сознания заменил собой мышиную возню разума."
"jinok" – «Mistifikator’у» :
"Сеня! От всего революционного сердца спасибо... больше всего меня , знаешь, что трогает, мы с тобой не сиамские близнецы,
мы разные, но это не мешает нам понимать и принимать друг друга...
Я – просто мысль... Из сгустка протоплазмы
Картинку мира собирающая пазлы..."
(Из диалога)
...Когда-то, в конце 80-х, я присутствовал на одном из московских (где-то в р-не Калининского пр-та)
поэтических шабашей, характерных для эпохи разгара перестройки, когда всё подряд ниспровергалось...
Раздавались крики: «сколько можно рифмовать «кровь-любовь»!..» Почему-то особо рьяно «ниспровергатели» нападали на... Н. Рубцова (?)...
Рифмы в стихах выступающих были, соответственно, «революционными» – «схема-клемма», «катод-электрод» и, тоже, что-то было
про «протоплазму» (почему и вспомнил эту историю)...
Я, там же, в зале, написал несколько строк (как сказал бы Володя, «экспромт») и, выйдя на сцену, прочел их,
вызвав гнев и возмущение «реформаторов-анархистов»...
Сразу оговариваю, что с т. зр. литературы эти строки не представлют никакого интереса (я их с тех пор
никогда и нигде не публиковал), и рассматривать их стоит лишь как аргумент в полемике по конкретному поводу.
Сегодня, в свете последних «новых веяний» на сайте – мне показалось, что эти строки «монтируются» сюда...
АВАНГАРДИСТАМ 80-х
И стих ваш, друзья, головаст,
И смело, и лево, и ново...
Но – лучшие даже из вас –
Не стоят и слова Рубцова.
«Катод» с «электродом» – любой
Срифмует из вас дерзновенно,
Но старые «кровь» и «любовь» -
Новее, чем «схема» и «клемма».
...Чем ближе гремит барабан,
Чем злее грохочут моторы,
Чем громче орет балаган
"Ламбаду"*, к обрыву с которой
Летим, всё сметая, круша,
(И слезы о прошлом – напрасны) -
Тем яростней просит душа
Созвучий простых
и прекрасных!...
.
_______
*Ламбада — чушь, вздор (Словарь русского арго)
(1988)
.
