Каждый раз примерно в 12 ночи с пятницы на субботу или субботы на воскресение наш тихий дворик оглашается ревом автомобильных гудков и нестройными радостными воплями в хоровом исполнении. Когда от звуков «Владимирского Централа», включенного на всю катушку в припаркованной поблизости «шестерке», начинают вибрировать оконные стекла на пятом этаже, народонаселение нашей старенькой «хрущевки» не бросается с криком и руганью на балконы, а обреченно накрывает головы подушками. Все знают – это закончился первый день свадьбы, одной из многих, регулярно происходящих в кафе на цокольном этаже. С боем часов уже утратившая праздничные ленточки и шарики карета не превращается в тыкву, а усталая и счастливая Золушка не мчится по ступеням, теряя обувь, сумочку и прочие аксессуары. Прекрасный принц, раскрасневшийся, встрепанный и в сбитом набок галстуке загружает ее в праворукую «Тойоту», в процессе посадки несильно ушибив о заднее крыло и слегка отерев пыль с дверцы некогда белоснежным кружевным подолом. И вот импортная карета, взвывая клаксоном и моргая аварийной сигнализацией, растворяется в ночи вместе с главными героями торжества, а гости втягиваются в помещение, предвкушая «стремянную», «забугорную» и «посошок». Примерно на полчаса в дворике воцаряется тишина и покой.  

В половине первого сонную тишину дворика снова нарушает кашель и чихание «ПАЗика», прибывшего по душу гостей, и работники кафе начинают постепенно вытеснять подгулявшую публику на улицу. Тамада по-тихому слинял вслед за молодоженами, и неуправляемая никем публика «ан масс» начинает с отрешенным видом разбредаться по темному двору, исключая наиболее энергичную и социально активную часть аудитории, заранее проведавшую, что где-то в автобусе припасены еще два ящика. Те, не теряя времени, прямым ходом устремляются к «ПАЗику» и моментально исчезают в его недрах. Тем временем тесть с тещей, почувствовавшие необходимость захвата инициативы, как заправские кавказские овчарки, сгоняют отбившихся от стада гостей в группу и запихивают в автобус через переднюю площадку. Когда процесс близок к победному завершению (а счастье было так близко, так возможно!), с задней площадки с гиканьем и свистом выгружается та самая социально активная группа товарищей, так и не обнаружившая в салоне обещанных двух ящиков, и совершает циничную попытку вернуться за столики и продолжить банкет. После небольшой потасовки с участием тех самых товарищей, их жен, боевых подруг, боевых подруг их жен, тещи, тестя и сотрудников кафе, сопровождаемой гвалтом, гулким топотом и боем посуды, заключается перемирие. На сцене появляется-таки один из тех самых ящиков, на которых тесть так надеялся сэкономить, и дальнейшая посадка в транспортное средство проходит уже «на ура». Около часа ночи «ПАЗик» с гостями убывает, кряхтя и чихая, и в дворике снова воцаряется тишина. Ровно на неделю. До момента завершения следующего «первого дня»... Так и живем – от праздника до праздника.  

Хорошая зарисовка «с натуры», единственно не нравится то, что слишком всё узнаваемо, читатель не найдёт здесь ничего нового и любопытного.  

Предназначение текста тоже не вполне понятно: самостоятельного значения он не имеет, но как фрагмент может украсить современного плана повесть или большой рассказ. Есть ещё один путь: заводская или районная многотиражка, раздел «Как мы живём» в качестве фельетона или для уголка юмора в том же качестве. Сатира лезет из каждого абзаца, как хорошее дрожжевое тесто из бадейки...  

Стиль, как это я называю, «под юмор Жванецкого» – мне не нравится, поскольку ценю в литературе прежде всего глубину и искренность, причём неподдельна должна быть авторская любовь ко всем персонажам, включая героев отрицательных. И в сатире – тоже... хотя мало знаю достойных подражания образцов. А здесь сама тональность подкачала: чувствуется, что автор хочет казаться красноречиво-беспристрастным, но это у него практически не получается... одни только тесть с тёщей, похожие на заправских кавказских овчарок чего стоят... да и жених хорош тоже... достойных уважения песонажей нет, кроме безропотно накрывшихся подушками жителей дома. А слабо полнее раскрыть характеры своих соседей? И дебоширов нет? И вечно нетрезвых, пользующихся еженедельным весельем местоположения?  

Можно сделать зарисовку рассказом, применив сюжетосложение: завязка там, развязка и прочий инструментарий. И ещё: в коротких рассказах не дожно быть крупных построений вроде толстовского периода. Первая фраза рассказа чётко информирует о величине всего текста, чтобы у читателя сразу же появилось «дыхание», которое поможет проникнуть во все авторские задумки наиболее свободно. Здесь автор вводит в заблуждение нашу интуицию и читательское сочувствие. Очень уж много всяких дее- и причастных оборотов и разнообразных тропов на фоне современного, скорее публицистического текста... Я не смогла решить, какие слова тексту более родня: типа «по-тихому слинял», «народонаселение», «социально-активная часть аудитории» или «наш тихий дворик оглашается», «воцаряется тишина и покой», «утратившая праздничные ленточки»... хотя текст получился оправданно синкретическим, приём усиления сарказма слишком изношен...  

Ну вот, а мелких «блох» вы уж сами вылавливайте, умеете небось... чтоб слова «тихий дворик» слишком часто не повторялись... 

Uchilka

2006-11-09 15:18 ненене, не примут:-))) хотя... как вариант – может быть:-)) ответить

Poliak

2006-11-09 13:26 До меня дошло, что это такое – это ж заявление участковому :))))) ответить

Uchilka

2006-10-27 18:04 понимаю... ответить

Poliak

2006-10-27 15:05 по жанровой принадлежности это можно определить, как "крик души" :) Реально замучали брачующиеся :) Вернее – их праздничное окружение. Недорассказ, вообще непонятно что, и злобненько :) – так ведь, спать не дают, а это чистый криминал! ответить